Приучи уста твои говорить то что есть в, маслов андрей владимирович
Слышишь, что другой говорит, — молчи, жди, пока он закончит, ибо «отвечающий прежде, чем выслушает, — глупость это его и стыд» Мишлей 18; От избытка сердца говорят уста. Ответил старец: — Сказано у пророка Исайи, что если согнешь хоть в кольцо и в дугу выю твою, и сие не наречется постом, угодным Господу; но лучше победи помыслы нечистые. Надеваем же мы ночью власяницы, днем же -плащи наши.
Кричи на них, бей! А чего стесняться?! Ведь мы ж многократно сильней детей! Но если по совести разобраться, То порка — бессилье больших людей!
И сколько ж порой на детей срывается Всех взрослых конфликтов, обид и гроз. Ну как же рука только поднимается На ужас в глазах и потоки слез?! И можно ль распущенно озлобляться, Калеча и душу, и детский взгляд, Чтоб после же искренно удивляться Вдруг вспышкам жестокости у ребят.
Мир жив добротою и уваженьем, А плетка рождает лишь страх и ложь. И то, что не можешь взять убежденьем — Хоть тресни — побоями не возьмешь! В ребячьей душе все хрустально-тонко, Разрушим — вовеки не соберем. И день, когда мы избили ребенка, Пусть станет позорнейшим нашим днем! Когда-то подавлены вашей силою, Не знаю, как жить они после будут, Но только запомните, люди милые, Они той жестокости не забудут. Сказал император: «Почему ты ударил его?
Я защищал свое своим, ибо защищал слова словами же. А этот хочет защищать свое — моим, и поэтому я ударил его».
Так сказал Шломо о том, что Всевышний не приказывал тебе сидеть и молчать, подобно немому: «При многословии не избежать греха, а сдерживающий уста свои — разумен» Мишлей 10; Нет достойнее Аарона и Мирьям, ибо колодец поднимается и поит заслугой Мирьям, и облака почета окружают еврейский народ заслугой Аарона, но поскольку они дали власть своим устам и говорили о Моше, наказаны были тут же Ялкут Шимони, бе-Аалотха Из-за некоторых вещей присутствие Всевышнего покидает еврейский народ, а самые серьезные из них это кровопролитие, идолопоклонство и злословие.
Однажды раббан Гамлиэль устроил пир и приказал слуге сварить коровьи языки. Тот сварил часть языков мягкими, а часть — жесткими. Подал гостям сначала мягкие, а потом поставил перед ними жесткие. Раббан Гамлиэль спросил слугу: «Зачем ты приготовил так: часть — мягкие, а часть — жесткие? У одного царя было несколько советников и мудрецов, умных и знаменитых. Однажды царь увидел, что один из них, умнейший из всех, сидит и молчит. Спросил царь: «Почему ты так много молчишь?
Первая категория полностью вредная, — это когда люди ругают друг друга и сквернословят. Вторая с одной стороны содержит вред, а с другой — пользу, — это когда человек хвалит другого, чтобы получить от него пользу.
Но эта похвала злит ненавистника, и он причиняет вред тому, кого хвалят. Третья не приносит ни вреда, ни пользы: к примеру, пустые слова и рассуждения о том, как построена такая-то стена и сколько на нее потратили, или байки о царях и вельможах.
Слова четвертой категории полностью полезны: это рассуждения об Учении и слова о том, от чего зависит человеческая жизнь». Но есть мудрецы Торы, которые делят слова на пять категорий: первая — заповедь; вторая — о том, чего следует остерегаться; третья — слова отвратительные; четвертая — слова о любимом и пятая — слова о дозволенном. И порицание злых до такой степени, что они станут недостойными и отвратительными в глазах людей и сотрется память о них, и люди удалятся от них и не станут быть такими, как они.
Но достоин похвалы тот, кто мало говорит даже об этом. Согласно мнению мудрецов, большинство из того, о чем люди говорят, не нужно, а тем более то, что содержит в себе великое запрещение, вроде насмешничества, лести, лжи и злословия. Об этих четырех следует в дальнейшем написать по главе о каждом.
В нескольких случаях молчание полезно. И слыша, как люди срамят тебя, молчи! Это великое достоинство — молчать, когда срамят! Больших стараний требует необходимость молчать в синагоге, удерживаться от разговоров, даже об Учении, и, уж конечно, о прочих вещах, — это нужно, чтобы сосредоточиться на молитве. Находясь среди мудрецов, следует молчать и слушать их слово. Ибо когда человек молчит, он слышит то, чего не знал, а когда говорит, знаний у него не прибавляется.
Но если что-либо непонятно, то следует спросить, потому что молчать в таких случаях вредно. Иногда слова хороши, а иногда хорошо молчание. И сказал мудрец: «Если ты не нашел кого-нибудь, кто обучил бы тебя, как себя вести, держись молчания, дабы не сказать глупость». Языку легко говорить, — вот почему нужно сделать его тяжелым, не позволять ему говорить. Многословие, как тяжкая ноша, но груз многословия тяжелее многого молчания. Слышишь, что другой говорит, — молчи, жди, пока он закончит, ибо «отвечающий прежде, чем выслушает, — глупость это его и стыд» Мишлей 18; Привыкший к молчанию избегает многих грехов: лести и насмешничества, злословия, лжи, сквернословия и проклятий, ибо если его ругают и проклинают, а он отвечает, то ему добавляют вдвое.
И сказал мудрец так: «Я слышу плохое о себе и молчу». Его спросили: «Почему? И сказал: «Если глупец спорит с мудрецом, а мудрец молчит, то в его молчании содержится важный и главный ответ глупцу. Потому что из-за молчания мудреца глупец страдает больше, чем если бы тот отвечал ему.
И об этом сказано: «Не отвечай глупцу по глупости его» Мишлей 26; 4. И еще: такому человеку можно доверить секрет, — поскольку он не привык много говорить, никому доверенное не раскроет.
И еще: он не привычен к сплетням, и об этом сказано: «Жизнь и смерть во власти языка» там же 18; Итак, чего желает по Боге душа твоя, то твори и блюди сердце свое. Лучше молчи; а когда случится беседа, больше слушай, чем говори.
В молодые годы свои пошел однажды авва Пимен к старцу некоему, желая спросить его о трех своих помыслах; когда же пришел к старцу, один из трех помыслов тех позабыл. И пошел Пимен назад к келейке своей; и когда уже возложил он руку свою на запор, чтобы отворить его, вспомнилось ему позабытое. И оставил он запор, и пошел назад к старцу. И говорит ему старец:. Был в Египте, еще до того как прийти туда авве Пимену, старец некий, и стяжал он знание, и честь от человеков имел многую.
Когда же явился от Скита авва Пимен и присные его, оставили старца того человеки и приходили к авве Пимену. И позавидовал старец, и злословил их.
Ибо в скорбь ввергают меня человеки, оставляющие старца, и ко мне, ничтожному, приходящие. Как же возможем уврачевать старца того? Вот взяли они снеди и пошли; а как постучались в дверь к старцу, услышал ученик его и спросил:. Старец же, видя смирение и долготерпение Пименово, уязвился сердцем и впустил их; во время же трапезы сказал:. В некое время шел авва Пимен в Египет и увидел жену некую, сидевшую у гробницы и плакавшую горько, и сказал:. Вот так и монаху должно всегда иметь плач в себе самом.
Жил некий великий подвижник на горе Афливейской; и пришли на него разбойники; и возопил старец. Услышав же сие, пришли соседи его, одолели разбойников, и отослали их игемону, и ввергли их в заточение. И, восстав, пришли к авве Пимену, и возвестили ему дело сие; он же написал к старцу тому:. И почитал послание аввы Пимена старец а был он славен повсюду и не выходил из затвора своего ; и, восстав, пошел во град, и вывел разбойников тех из темницы, и принародно освободил их.
Сказывал авва Иоанн, что пришли раз к авве Пимену из Сирии и желали спросить, как побеждается сердце жестокое. Старец же не разумел по-гречески, и толмача при этом не случилось; видя, однако, скорбь их, начал он говорить по-гречески и сказал так:. Так и слово Божие мягко, сердце наше жестко есть; но если человек почасту будет внимать слову Божию, отверзится сердце его страху Божию. Пришел раз авва Исаак к авве Пимену и увидел, как тот возливал толику воды на ноги свои; имея же к нему дерзновение, сказал ему:.
Был некто, именуемый авва Памва, и про него говорится, что он три года неотступно просил у Бога:. И так прославил его Бог, что невозможно было долго смотреть на лицо его по причине славы, которую являло лицо его. Много просили они, он же ответа не дал; а после сорока дней пришло им время уходит, и утешали их клирики, говоря:.
Таков уж обычай у старца нашего, что не вдруг говорит, а лишь тогда, когда Бог ему откроет. А еще, Памва, кто творит рукоделия на два кератия в день, а плату за то тратит на милостыню, через то ли соделывается монах? Нет еще! Был однажды Авраам, ученик аввы Сисоя, искушаем от беса. И узнал старец о падении его; и, восстав, простер руки свои к небу, говоря:.
Вошел однажды авва Серпион на пути своем в деревню некую египетскую; и увидел блудницу некую, стоящую возле каморки своей. И говорит ей старец:. И приготовила она себя, и постелила ложе свое. Когда же наступил вечер, пришел к ней старец; и, войдя в каморку ее, говорит ей:. И начал старец вычитывать службу свою; началом положив псалтирь, после каждого псалма творил он молитву, прося Бога о ней, чтобы покаялась она и спасена была.
И услышал его Бог. И стояла жена та в трепете на молитве подле старца; и когда скончал старец псалтирь всю, пала жена ниц. Старец же принялся за апостола и много вычитывал из него; и так совершил всю службу всенощную. И тогда жена, уязвясь сердцем и уразумев, что не греха ради пришел он к ней, но дабы спасти душу ее, поверглась к ногам его, говоря:.
И ведь сказано, что Бог наш есть огнь поядающий Второзак. Так и нам должно возжигать божественный огнь со слезами и трудами. Была спрошена блаженная Синклитика, есть ли нестяжательность благо совершенное; и сказала она:. Ведь кто приемлет сие на себя, хоть для плоти своей и скорбь получает, для души же утешение.
Ибо как крепкие плащи, попираемы будучи и скручиваемы, очищаются, так и душа сильная, терпя добровольную бедность, в большую силу приходит. Многоценная жемчужина. Раздел 5 Раздел 7. Скачать epub pdf Оригинал: pdf 15 Мб. И услышал авва, как сказал ему ангел: — Сие твори, и спасешься. И был ему глас с неба: — Антоние, за собою следи; сие же суть суды Божие, и не полезно тебе ведать их.
Отвечает ему старец: — Не полагайся на праведность свою, не пекись о вещи прошедшей и умей владеть языком и чревом. Вот приходят они к старцу, а он упреждает их вопросом: — Как же издох у вас в пути ослик-то? Они спрашивают его: — А ты откуда знаешь, авва?
Он и отвечает: — Да бесы мне показали. Говорят они ему: — А мы того ради и пришли к тебе, чтобы спросить у тебя совета: видим мы ведения, и все больше сбываются они, так как бы не даться нам в такую прелесть. Но старец, желая изъяснить ему, что в некое время братии должно быть оказано и снисхождение, говорит ему: — Положи-ка стрелу на лук твой и напрягай тетиву. Тот сделал по слову его. Старец опять говорит: — Еще напрягай! Отвечает ему охотник: — Если напрягу сверх меры, тетива порвется.
И тут молвит ему старец: — Так и с делом Божьим. И был ему глас глаголющий: — Арсение, беги человеков, и спасешься. Говорит ему авва Арсений: — Мы не имеем от науки мира сего пользы нимало; сии же простецы египетские стяжали добродетели от собственных трудов своих. И ответил ему Арсений: — Так, науке римской и эллинской выучен я; но из науки невежды сего не вытвердил еще и азбуки.
И сказал ему первый старец: — Авва, сплети мне хоть единый невод. Он же ответил: — Не могу того сделать. И другой старец попросил: — Сотвори нам милость, чтобы иметь нам в обители нашей о тебе память.
Он и тут сказал: — Недосуг мне.
Говорит ему третий, на коем была дурная слава: — Для меня-то сплети хоть единый невод, чтобы получить мне его из рук твоих, отче. Он же поспешил отозваться: — Для тебя сделаю. Те два старца и говорят ему, когда остались наедине: — Как же мы молили тебя — и не захотел ты для нас сделать, а этому говоришь: для тебя, дескать, сделаю?
Отвечает им авва: — Вам я сказал: не могу, дескать, того сделать, — и вы не оскорбились, но так и поняли, что недосуг мне. Так ободрил он душу падшего брата, чтобы не впал в уныние.
И говорит ему авва Алоний: — Если лгать не будешь, много грехов примешь на душу. Тот спрашивает: — Как это? И говори ему старец: — Вот два человека убийство сотворили на глазах у тебя, и один из них бежал в келейку твою; начальник же ищет его и вопрошает тебя так: — Не на глазах ли у тебя совершилось убийство?
И говори ему желающий купить: — Сперва дай мне, покажу я ее знающему человеку и посоветуюсь и уж тогда уплачу тебе ее цену. И сказал ему старец: — Что же, покупай; книга прекрасная и стоит цены, которую ты назвал. А тот человечишка пошел и сказал продающему не то, что было сказано ему от старца, а иное: — Видишь как: показал я ее самому авве Геласию, и сказал он мне, что дорого, дескать ты запрашиваешь и не стоит она таких денег.
А продававший как услышал, так и спрашивает: — А больше ничего не сказал тебе старец то? Отвечает ему тот: — Да нет, ничего. Тогда говорит продававший: -Кончено, не желаю продавать книгу сию.
Тогда говорит ему согрешивший: — Если не возьмешь ее, не буду я знать покоя. Отвечает ему старец: — Ну, смотри: коли вправду покоя не будешь знать, се, принимаю книгу. И прошел он сквозь множество варваров и увидели они его.
Тогда говорит он к себе самому: — Так, есть о тебе попечение Богу, и не погиб ты; ныне же сотвори дело немощи человеческой и беги отсюда; как бежали отцы. Отец же держал в любви и чести монаха некоего; тот и говорит ему: -Никто не возможет пользовать дочерь твою, как только отшельники, мне ведомые. Бес же, восчувствовав муку, возопиял: — Горе, насилием заповедь Иисусова гонит меня вон!
И тотчас очистилась отроковица та. Когда же пришли старцы, бывшие в доме том, возвестили им бывшее; и восславили старцы Бога, и сказали: — Обычай имеет гордыня диаволова падать от смирения, Христом заповеданного. И донесли о нем блаженному Кириллу, архиепископу Александрийскому, каковой послал за старцем; ведая же, что старец благодать имеет великую и, если чего попросит у Бога, Бог открывает ему, архиепископ поступил с разумением и обратился к старцу так: — Авва, нужда мне в тебе, ибо говорит мне помысл мой, что Мельхиседек Сын Божий есть; а другой помысл говорит, что не так, но человек и первосвященник Божий есть.
Старец же, безбоязненный по причине непорочного своего жительства, говорит со дерзновением: — Дай мне три дня, и вопрошу о сем Бога, и возвещу тебе, как есть. И вопрошает его архиепископ: — Отколе знаешь, авва?
Тот же ответил: — Бог показал мне всех праотцев, каждого по отдельности проводя пред очами моими, от Адама и до Мельхиседека; и ангел Господень сказал мне, что, мол, сей есть Мельхиседек. И был им глас, глаголющий: — В такой-то деревне египетской есть мирянин некий, зовут же его Евхарист, а жена его зовется Мария. Спрашивая людей, отыскали они и жилище Евхариста, и жену его и вопрошают ее: — Где муж то твой?
Она ответила: — Пастух он и ушел с овцами, — и ввела их под кровлю свою. И говорят ему старцы: — Не вкусим от еды, покуда не откроешь нам подвига своего. Евхарист же отвечал со смирением: — Пастух я, и сия есть жена моя. Старцы не переставали молить его, он же не хотел сказать, и тогда молвили они ему: — Сам Бог прислал нас к тебе.
Услышав слово сие, убоялся он и рассказал им: — Овец сих имеем от родителей наших; и если сподобит Господь что получить с них прибытку, делим на три части: одна часть бедным, другая часть на дела гостеприимства, третья на нужны наши.
Выслушав сие, изумились старцы и отошли в пустыню, и славили Бога.
Он же сказал: — Значение слова сего указует на выгоду. Так он говорил себе: — Вот недужен я, того и гляди умру. И принимал такого, и многим своим долготерпением спасал его. Говорит ему старец: — Потому, что он самого того дня, как стал я монахом, тружусь непрестанно, не попуская гневу моему взойти до гортани моей.
И ответил старец: — Если ищешь упокоения душе своей и в веке сем, и в будущем, на всякое дело говори: «А сам я каков? Говорит ему старец: — Если не победишь языка своего, не будешь странником, куда бы ни пошел ты; а победи язык твой, вот ты и странник. И еще сказал авва Лонгин: — Желаю быть постником. Ответил старец: — Сказано у пророка Исайи, что если согнешь хоть в кольцо и в дугу выю твою, и сие не наречется постом, угодным Господу; но лучше победи помыслы нечистые.
И в третий раз говорит авва Лонгин: — Желаю бежать от человеков. Ответил старец: — Если сперва не понесешь подвига своего среди человеков, не возможешь понести его в уединении. Повстречав же его, спрашивает: — Авва, где обитает авва Лонгин, человек Божий? Он же говорит: — Да на что тебе ханжа этот?
